Эдвин тихо стонет на выдохе, сильнее прогибаясь в спине в попытке прижаться еще ближе. Кто бы знал, что направляясь на практику к одному из самых несговорчивых наставников, волчонок обретет не только знания, но и нечто куда более ценное.
Да, у некроманта, привыкшего жить в одиночестве, были свои странности, принципы и правила. Филибер терпеть не мог, когда его отвлекали от чтения, работы или важных дел. Он не любил когда в доме шумно, или когда нерадивый ученик в очередной раз ломал какую-либо вещь.
Но со временем, нашлись моменты, ради которых Филу готов был мириться с неудобствами. Хоть он никогда и не признавался Эдвину в этом.
Например, ему нравилось, когда Эд садился на шкуру, около каминного кресла и устраивал голову на коленях некроманта, выпрашивая ласку. Не отрываясь от книги, Филибер запускал пальцы в рыжие кудри и массировал кожу головы, заставляя ученика довольно вздыхать и блаженно жмуриться. Он полюбил засыпать в одной кровати с теплым юношей под боком.
А еще им обоим нравился страстный горячий секс, которому они начали предаваться спустя семь месяцев после знакомства. Этого времени вполне хватило, чтобы осознать внезапно возникшие чувства, разложить по полочкам все страхи, сомнения и желания, переломаться эмоционально, чтобы стать крепче и немного мудрее.
Теперь Эдвин не мог представить, что когда-то между ними были сугубо официальные отношения. Что сильные жилистые руки его не обнимали, навязывая свою волю. Что его не ставили в позу, заставляя мять пальцами простынь в сладкой истоме.
Вот и сейчас, Эд скулил и дрожал, в то время как наставник, удерживая его и не давая сбежать, глубоко и резко имел симпатичную задницу своего подопечного. Мужчина двигался неторопливо, растягивая удовольствие и изводя мальчишку. Одна из ладоней скользнула по груди, горлу и замерла у подбородка. Подушечкой большого пальца Филибер провел по припухшим от поцелуев и укусов губам, в который раз доказывая волчонку, что волен делать с ним что пожелает.
Эдвин никогда не думал, что чужая власть может быть такой желанной. В каждом движении было поровну силы и нежности, и это почти завораживало. Он бы никогда не признался учителю, насколько сильно ему нравится подставляться, ощущать любовь этого мужчины. Филибер очень редко говорил, что любит его, зато очень часто давал ощутить это «на собственной шкуре».
Юноша приоткрывает губы, впуская палец глубже, а потом несильно сжимает его зубами. Наградой служит короткий резкий выдох некроманта, то, как он ускоряет темп движений, заставляя Эдвина глухо рычать горлом и царапать простынь. Так и хочется заскулить «Ну пожалуйста, еще немного!», поторопить, чтобы как можно скорее захлебнуться оргазмом, но практика показала, что услышав такое Филибер все делал с точностью до наоборот. А Эд больше не мог терпеть. Поэтому оставалось кусать губы, хрипло постанывая и жадно подмахивая бедрами.
Позже, уже придя в себя после оргазма, волчонок привычно прижмется под бок наставника, позволяя чужим пальцам убрать со своего лба прилипшие пряди, вьющиеся сильнее обычного. Комнату наполняли лишь звуки успокаивающегося дыхания, потрескивание дров в камине и вой ветра за окном. Филу, таким же привычным жестом, обнимет мальчишку, позволяя ощутить привычное чувство уюта и безопасности. Чувство, шепчущее оборотню, что он наконец-то нашел свой дом, свое место, и своего человека.