Если бы Чарльз жил в Ехо, ему бы пришлось стать законопослушным гражданином. Научиться управлять магией, которая пропитывает не только почву, но и воздух Сердца Мира. Здесь, в столице, без магии даже поесть не приготовишь, не говоря уж о работе и других сферах жизни. Больше никакого распития крови, никакого покусывания чужих шей — если Чарли не прельститься блюдами одного трактира к его услугам всегда будет следующий, и так до бесконечности. В защиту города стоить отметить, что здесь трудно не только оголодать, но даже просто сбросить несколько лишних килограмм.
Домик, который он непременно делил бы с любимой сестрой, наверняка примостился бы на Правом берегу Хурона. Не потому, что жалования хватает только на этот вариант, а вовсе не на престижный особняк Правобережья, но исключительно из вредности и преданности Старому Городу. Дом обязательно бы тянулся к небу во все свои два этажа, хвастался множеством мебели, вперемешку с уютными мелочами — Мариз Руше никогда не стремилась к аскетичному образу жизни — большое количество картин, посуда лучших ремесленников Ехо. В общем, совершенно все, что необходимо преуспевающему жителю чтобы сесть вечером с кружечкой камры, окинуть взглядом гостиную и лениво подумать «Жизнь удалась».
***
Чарли сладко потягивается, жмурясь от солнечных зайчиков, играющих в пятнашки на его постели. В столицу Соединенного Королевства нагрянуло ласковое теплое лето, отчего просыпаться стало легче, а вот заставлять непослушные ноги идти на работу, вместо долгой прогулки по мозаичным мостовым города — труднее. Юноша еще несколько минут позволяет себе лентяйничать, после чего решительно стаскивает тело в кровати и ведет в сторону ванной.
Первые три бассейна для омовения прогоняют остатки сонливости, четвертый и пятый наполняют тело энергией напополам с бодростью, а шестой заставляет прервать водные процедуры и прислушаться к голодным воплям несчастного желудка, которого не только не покормили вчера ужином, но и не спешат баловать пищей сегодня. Приходится наскоро обтираться полотенцем, натягивать первую попавшуюся тонкую скабу, стопочка которых педантично лежит на одной из немногих полок, и прикрывать все это безобразие домашним лохи. Помимо требований организма, у младшего в семействе Руше была еще одна причина торопиться — желание застать сестрицу за обеденным столом. А то шагнет за порог и Магистры знают когда переступит оный в следующий раз, умчавшись собирать материал для одной из двух местных газетенок или совершая очередной рейд по антикварным магазинам.
Чарли требуется только переступить порог кухни, чтобы понять — утро выдалось хорошим только у него. Поднос из трактира «Сердце нетопыря» ожидаемо возвышается на столе, но каждое блюдо было надкусано один, максимум два раза. Груши в меду и специях вообще нетронуты, а ведь последние месяцы Мариз только его и заказывает, успев составить для себя карту самых удачных вариаций данного рецепта. Хмурая девушка, с такими же рыжими, как и у брата волосами, нервно раскачивается на стуле, сосредоточенно просматривая свежий выпуск «Королевского голоса», одной из двух газет Ехо.
— Доброе утро, незабвенная. Что успело случиться, пока я спал?
читать дальше— Не знаю, — глаза цвета лесного мха бегло оглядели младшего брата с головы до ног и вернулись к печатному тексту — Тебе повезло спать, а я уже вторую ночь не могу закрыть глаза дольше чем на несколько минут. Только постель зря тревожу. Да вижу в обрывках снов лицо нашего дражайшего папочки.
—Ого… — Чарли усаживается на табуретку, тут же отправляя в рот один из миниатюрных пирожков, тем самым освобождая руки для плетения косы. Благо, самые длинные пряди неровно остриженных волос достигали поясницы, так что волей неволей приходилось о них заботиться — знакомый цирюльник отказывался стричь рыжих, а незнакомые заставляли здорово сомневаться в своем профессионализме — Чего хочет наш пропащий родитель?
— Откуда мне знать? Напоминаю, что ты был его любимым ребенком, а не я. Если сильно любопытно можешь собирать вещи и прямо сейчас отправляться за ним в изгнание, — под изумленным взглядом брата девушка прикусывает язык, сама удивляясь, как могла ляпнуть подобное. Недосып и правда творит мерзкие перемены с теми, кто черпает из колодца сновидений силы наравне с могуществом, — Ох… прости, душа моя. Не знаю, что на меня нашло. Мятежные магистры побери нашего папочку и всю его родню до седьмого колена.
Наблюдая, как девушка трет лицо ладонями, словно пытаясь прогнать усталость и недосып, Чарльз лишь пожимает плечами, ловко перехватывая конец косы тонким шнурком. Мариз никогда не отличалась ангельским характером, и вспышки ее гнева уже давно перестали удивлять юношу. Не выспавшись, сестрица так и вовсе превращалась в кровожадную фурию.
Словно пытаясь загладить вину поступками, Мариз наполняет кружку горячей камрой, протягивая ее самому родному в мире человеку. Отец оставил их семь лет назад, мать убили еще раньше, так что наследники семейства Руше привыкли опираться только друг на друга.
— Не дуйся. Хочешь вечером я отпрошусь с работы и мы выберемся куда-нибудь поужинать?
— Да ладно тебе, — юноша не может удержаться от тихого смешка, — Сиди и сортируй свежие сплетни, я ведь знаю, насколько ты любишь подобные развлечения. А мне оставь расправу над рабочей рутиной и небольшую попойку в компании с Барталомью. За ним должок, так что отказать не посмеет.
Мариз вымученно улыбается, надкусывая тонкий хлебец из травяной муки. В который раз за всю их долгую совместную жизнь она думает, что столь спокойным, терпеливым и снисходительным должен рождаться старший ребенок в семье, а Чарли отставал от нее на два с половиной года. С губ уже почти срывается привычная дразнилка «Зануда!», как всегда в подобных случаях, но ей удается вовремя заметить пустой, отсутствующий взгляд брата — верный признак диалога с использованием Безмолвной речи. Как только разговор заканчивается, Чарльз стремительно вскакивает на ноги, начиная стягивать домашнее лохи в попытке успеть сменить его на что-нибудь более приличное.
— Что случилось? — вопрос до ужаса банальный, но иногда нет ничего лучше простых, четких вопросов.
— Убийство в проулке Сонных листьев! — слова почти сливаются друг с другом, настолько их торопятся произнести. Юноша неловко сгребает излюбленный талисман в виде песочных часов, чуть не смахнув с полки небольшой семейный портрет, а точнее — его и Мариз. — В городе чужак, не ходи по ночным улицам. Вернусь как смогу.
Чарли торопливо обнимает сестру, подхватывает тюрбан, без которого приличный молодой человек не имеет права даже покидать дом, не то, что показываться на рабочем месте, и почти прыжком одолевает порог, пытаясь одновременно заправить под головной убор рыжую челку и избежать столкновения с прохожим. Проводив брата взглядом, девушка еще долго пыталась понять, что из услышанного пугает ее больше — то, что в городе объявился опасный гость или то, что разбираться с ним будет этот мальчишка вместе с коллегами. Наверное, все вместе взятое, плюс самое начало Эпохи Кодекса, в которую они вступили вместе с Соединенным Королевством и его столицей. Остается надеяться на фамильную удачливость семейства Руше, да рассудительность самого Чарльза, а там хоть Мятежные магистры на порог.
Конечно, никто из них пока даже представить себе не может, какую цепочку взаимосвязанных событий приведет в движение визит чужака. Оно и к лучшему, ведь знай Мариз какое будущее ждет теперь ее дорогого братца, она без особых угрызений совести спрятала бы его в пригоршню и выпустила обратно лишь в Последний День Года.